Аскольд Якубовский - Аргус-12 [Космический блюститель]

— Правлю роботами… Я вас видел, видел… А-а, так вы Аргус. Звездочки, ящички, мотаетесь по планетам, житье ваше проклятое.

— Взялся за старое?

— Аргус, я человек, и все человеческое…

— Тим, взгляни, это человек… Для чего Штарк назначил тебя управляющим?

— Он спрашивает!.. Да мы все там управители… кто универсальных роботов, кто специализированных… Шарги правит червецами, изучает почву, Курт заведует прыгунами. И так далее.

— Где Гленн?

— Опочил. Но вы же это знаете.

— Верно. А что с тобой будет, ты знаешь?

— Не запугивай, — быстро сказал толстяк. — Прощают до трех раз, у меня есть резерв.

И здесь я увидел ухмылку Аргуса. Презрительную. Губы его раздвинулись, лоб исчеркали морщины, зрачки сжались в две крохотные горящие точки. Он скользнул по мне взглядом, рассеянно, просто повернул голову — и я ощутил болезненный ожог на лице. И понял (видя рядом Аргуса и Мелоуна), сейчас, здесь, Георгий уже не человек, а нечто большее, сейчас он с теми, чьи голоса слушает, когда стекленеет глазами.

— Третьего раза не будет. Тим, уведи ублюдка и пришли сюда Ники.

Тут Мелоун замотал головой, мол, нет, не пойду. Георгий взял его физиономию за углы челюстей и подержал немного. Он поглядел — глаза в глаза. Мелоун затих, Георгий отправил нас к плоту. Порочный тип устал, едва тянул за собой ноги. Я обвязал его шнуром, включил напоясный антиграв и такого, летучего, стал буксировать за собой. От деревьев же, оберегая свою ударяющуюся голову, тот сам отталкивался руками, кусающихся двуголовок пинал.

Вот чего им не видно со стороны — ускорения моего личного времени.

Медлительность совершающегося вокруг изумляла и злила меня.

В своем новом времени я увидел надвигающегося крылатого робота. Он выполз из-за макушек деревьев, вошел в прицел моего ружья и приклеился к его перекрестью. И не желал двигаться дальше. Я, прижимая спуск, послал в него три ракеты — одну в двигатель, а две в правое и левое крылья. Потом глядел на обломки и обнаружил, что робот здешний, на своих деталях не имел клейма, в состав металла входил люциферий (элемент виделся мне дрожащей радужкой).

Я запросил, что делать. Аргус-3 сказал мне о судьбе экспедиции Крона, сгубленной Белыми Дымами, и я решил побывать на здешних болотах, прилегающих к плато. Не были полной неожиданностью ракета, сидящая в засаде, и случайность, давшая в мои руки минискарпа.

Теперь нужно ударить по Штарку. Ударить вдруг, как молния из низких туч. Я знал, Штарк все проверил, всюду побывал. (Пропажа нашей компании встревожила бы Всесовет, ее следовало завуалировать, притемнить.) Скажем, организовать нападение моута. Нужно использовать разницу времени моего и Штарка, иначе я могу и проиграть.

Штарк… Я вижу его спускающегося между деревьями.

Его скарп легок как перышко. Машину ведет многоножка. Я вижу их: многоножка покрыта розовым пластиком, Штарк одет в легкий скафандр. Под защитой пластиковой маски брезгливы его губы.

Вижу — он идет по лесу, и рядом с ним бегут два малых робота. Их оружие — огнеметы.

Он ходит около дерева, пиная брошенные консервные банки, и угадывает все, кроме направления. Ему не придет в голову, что мы тащимся по болотам. Он решит, что мы идем, выбирая приятный путь.

(Там и расставил засады.) Я вижу его роботов, шатающихся в джунглях. Они ищут нас. Но где мысль Штарка? Я зову его мысль и ловлю пустоту. Исчезла, стала невидимкой (тело я вижу).

Штарк, откликнись! Ау… Вот Аргус-9 говорит мне об экранизации мозга. Итак, Штарк загородился от меня.

Пусть! Я думаю о Законе и силе его, вошедшей в меня… Мне хорошо. Является Ники.

Мы сходили с ним на болото. Несколько дымных столбов поднялись из воды и двинулись к нам.

Ники ударил по ним ракетой. Вода с шипением и грохотом взлетела. Клуб пара окутал дерево. Упал вниз слизняк, помутнел и умер. Пар же улетел к низким тучам и соединился с ними.

Уцелевшие Дымы удалялись медленно, с обиженным достоинством. В них нет хищной быстроты первого Дыма, они ручные, их привез сюда Мелоун.

А тот? Первый? Он одичал?.. Или местный?..

…Осмотрел следы. Нет, здесь бывал не один толстяк. Следы разные — легкие и тяжелые, новые и старые, мужские и женские.

Итак Белый Дым… Тим, узнав о нем все, ахнет! Все в космосе ахнут, узнав о Белом Дыме на планете Люцифер. Он ключ к делам колонии.

А смерть Гленна?

Гленн… Мне не надо говорить о нем, достаточно увидеть его комнату, любимые его штучки, которые он держал в руках, пользовался ими. Я тоже подержу их в руках, почувствую холодок металла, теплоту дерева, безликость пластмассы.

Итак, следы…

Все, кто бывал, гостил у Белых Дымов, оставили печать: оттиск сапога, сломанную ветку, сорванный лист.

А вот флакон из-под таблеток, вот кусок тонкого платка (его жует плесень).

Беру его в руки — плесень обиженно вздрагивает (она похожа на лиловую кошку необыкновенной пушистости). Инициалы М. Г. (Мод Гленн). Это полная блондинка, медлительная, слегка картавит. Она говорит кому-то: «Поспешим, не то Хозяин поднимет визг». И вот, торопясь, потеряла платок. Кто такой Хозяин?.. Как он визжит?.. Ники берет у меня платок и прячет в сумку. Итак, Гленн или Штарк выбирал место колонии? Чья мысль — жить в пещерах? (Проследить жизнь Штарка на Люцифере.)

— Что делать? — спрашиваю я Аргусов.

— Торопись, — отвечают Голоса.

— Знаю, спешу.

— Бери новые знания. («Им еще мало!»)

— Какие?

Молчат. Ладно, догадаюсь. Уходим.

Ники идет впереди меня с ракетным ружьем. Движемся, так сказать, с собственной артиллерией. Но там моут. Хоть бы ушел. Иначе Ники прихлопнет его.

И мне стало жаль эту гору нелепостей поведения, анатомии, внешнего вида. Мне жаль всех моутов на свете — они ошибочны, они — вымрут. (А Штарк?..) Но зверя нет. Он завалился спать в болотную жижу и походит на голый островок.

Мы влезли в кабину. Странноватый запах. А-а, фиолетовая плесень.

Я соскабливаю ее с пола кабины и пинком выбрасываю наружу. Теперь хорошо.

Ники садится к управлению, кладет щупальца на клавиатуру. Ракетное ружье стоит у его кресла. Придерживаю его за скобу. Но не чувствую человека, делавшего это ружье. Мне больше нравятся ружья Тимофея его старинные дробовики и пулевики. Они неудобны, они слабо бьют, но их делали люди.

Ники поднимает скарп и ведет его к скалам. Ведет предельно осторожно, бороздит макушки деревьев.

Сейчас попадем во враждебное место. Страшно? Нет. У меня уверенное состояние. Я словно бы стою у двери. Ее подпирают с другой стороны, хотят закрыть, наваливаются — я же поставил ногу и держу ею дверь. Мой вес сцепление башмака с полом — и законы рычага не дают ей закрыться. А те, напирающие, выдыхаются и не могут понять, что дверь им не закрыть. Но еще убедятся.